Глава первая.
Одиночки.
Вечер.
Кири, одну из Великих Деревень, окутали сумерки. После исчезновения солнца, пусть даже и такого холодного в это время года, промозглый ветер стал чувствоваться сильнее, обдавая сыростью лица прохожих. Жители торопливо разбредались по домам, окунаясь в тепло и уют родных очагов, где их уже ждали близкие. Окна вспыхивали радостными огоньками, оставляя снаружи ночь и туман, вкус которых суждено было испытывать только бродячим собакам, серым теням, скользящим по пустым переулкам.
Свет не горел только в одном доме, на отшибе деревни. Его хозяина, мужчину лет тридцати, по имени Томодачи Хико, никто не ждал. И сам он, идя домой, чувствовал себя таким же псом, как и те, чьи глаза сверкали в темноте улиц. Разве что не таким озлобленным на жизнь.
Когда-то и в его окнах горел свет. И тот же свет обрисовывал фигуру девушки, стоящую на пороге распахнутой двери. Её глаза радостно сияли при виде полусонного мужа, руки бережно обводили все черты его лица, окутывая ароматом цветов и теплом весеннего солнца усталый разум джойнина. В глубине комнаты уже стыл обед, вкусный до невероятности, а в спальне мягкие тени играли на белоснежной простыне расстеленной кровати. Райская жизнь, которую создал этот цветок, Натсу Хана. Вот только в Тумане оказалось слишком мало света…
Хана погибла на одном из заданий. Внешне это выглядело обычной, рядовой случайностью. И только Хико знал, что перед этим коноичи удалось узнать о некоторых планах Мизукаге… что-то о целом клане, над которым собираются провести эксперимент для получения улучшенного генома. Натсу не стала втягивать мужа в это дело, сказав только, что знает, как помешать. Оставив кое-какие записи, девушка исчезла на несколько дней… а потом пришло известие о её гибели. Но Хико знал, что никаких заданий она не получала…
Доказывать что-либо было бессмысленно. Томодачи практически ничего не знал об этом деле. Он порывался отомстить, убить Мизукаге, но его пыл быстро охладил клочок бумаги, с почерком любимой – последние слова Ханы, адресованные мужу:
«Я не знаю начала этого пути, но я сама вступила на него и вижу, что ждёт меня в конце. Я приняла своё решение. Если ты попробуешь последовать за мной, знай, что даже в аду я найду тебя, чтобы самолично убить ещё раз. Ты ничего не изменишь, Хико. Не поможешь никому, просто бросившись в огонь очертя голову. Жизнь даётся и отбирается только один раз, а каждому нужно так много успеть… Ты ещё не успел сделать все, что должен»
Этого хватило. Не просто потому, что последняя воля умершего – непререкаема и должна быть исполнена. Томодачи не смог бы просто наплевать на отчаянное желание своей жены защитить его жизнь. Сколько бы ночей не снилась ему кровь на клинке – отражение мести, которой требовала его душа. Но…
Тогда он очень долго привыкал к этой пустоте… и к чёрным провалам окон. Запах цветка быстро выветрился сквозняками и туманами. За это джонин тоже ненавидел Кири. Вот только воспоминание о цветочном рае, из его души, не смог бы вырвать никто.
Очнувшись от мрачных мыслей, Хико нашарил в кармане ключи и открыл дверь, тихим скрипом поприветствовавшую хозяина. Этот вечер ничем не отличался от остальных 1780 вечеров, проведённых им в опустевшем доме.
__________________________________________________________________
Вечер.
В лесу пробудилась жизнь, снова, уже в который раз за существование этого мира, начиная жестокий танец хищника и жертвы в тени ночных деревьев.
Высоко от земли, в переплетении веток, спал ребёнок. Худая, маленькая фигурка, по-кошачьи свернувшаяся в клубочек. Старые лохмотья одежды окутывали мерцающую в свете звёзд кожу, белизну которой можно было заметить, несмотря на полоски грязи, в сочетание с которыми, она навевала мысли о полосатой шкуре белого тигра.
Лицо ребёнка то и дело хмурилось, девочка шипела во сне и ворочалась.
…ей снился красный снег… ветер и туман… звон стали об сталь, свист кунаев, крик девушки и возгласы мужчин…
…сознание как будто бы снова взрывалось той жуткой, ослепляющей болью…
Прохладный ветер остудил разгорячённое кошмаром тело, ласково пробежался по волосам, заставляя вспомнить чьи-то руки… такие же мягкие и мимолётные, как поцелуи воздуха. Возможно – матери, которую этот ребёнок не помнил…
Где-то месяц назад… безымянность, одиночество и холод, отражающийся в слезах маленькой девочки. Кругом – только запах крови, туман и ветер. Она не знала куда идти, она не помнила, оттуда пришла, она не знала даже имени собственного «я»… Страх безысходности, осознание нелепости собственного существования и шаги скорой смерти за спиной. Ребёнок просто брёл и брёл вперёд, рыдая от ужаса, падая и снова вставая. Не помня ничего, не понимая, что происходит, девочка знала только одно – надо идти. Вперёд, шаг за шагом, не оглядываясь. Если остановиться, боль нахлынет по новой, заставляя кричать. Если упасть и закрыть глаза, то больше никогда не проснёшься. Движение вперёд… давало хоть какую-то цель существования, объясняя, для чего она дышит. Серый туман впереди внушал слабую надежду. Если всё время идти… то придёшь к людям. Если не останавливаться, выживешь. Главное не плакать, не сдаваться и… не вспоминать. Не думать вообще, иначе можно умереть от отчаянного страха, от мысли, что ты никогда не выберешься из этого кошмара…
Сырость заставила проснуться. В аквамариновых озёрцах глаз отразились звёзды, девочка потянулась и, сделав сальто, как кошка, мягко приземлилась в темноту. В коротких серебристых волосах запутались листья, она аккуратно убрала их, проведя по серебру рукой. Лёгкие, бесшумные шаги – ребёнок отправился в деревню, инстинктивно ища общества других людей.
Тогда она впервые её увидела. Огромное скопление домов под названием «Кири». Тот серый туман привел её сюда… Прячась, боясь шума толпы, громкого смеха… девочка поняла, что не умрёт. Чтобы выжить, она научилась воровать, скрываясь в переплетенье улочек раньше, чем её жертва обнаружит пропажу. Но искать смысл существования в этом, ребёнок не собирался…
Безликая, бесшумная тень, искоса следящая за пульсом этой деревни… Робко заглядывая в другую жизнь, девочка наблюдала за играющими детьми, за улыбками их мам, забирающих своих маленьких шиноби с площадок. За смехом мужчин, пьющих саке в баре. За легкомысленным щебетанием парочек, гуляющих по улицам… Однажды она поняла, почему они все могут улыбаться, а она нет. У них у всех был кто-то… А ребёнок бродил один. И девочке захотелось найти кого-то, кто не прогнал бы её…
Но жители Кири закрыли двери своих домов, забаррикадировали свои сердца повседневными заботами… Всё, что оставалось маленькому тигрёнку – заглядывать в окна, тоскливо прижавшись щекой к ледяному стеклу.
Так и в этот раз… Аквамариновый взгляд скользил по фигурам людей, суетящихся на кухне. Женщина, поцеловавшая своего мужа и отвесившая лёгкий подзатыльник сыну, который вертелся под ногами и пытался стащить золотистый блинчик из стопки, которую напекла его мать. Мальчик разревелся, но пришла старшая сестра и успокоила его, уведя в другую комнату. Бездомный ребёнок наблюдал за этим через окно, встав на цыпочки у стены дома.
Внезапно пришла ярость. Неосознанное ещё до конца, чувство обиды, желание преодолеть эту преграду и выйти из холодного мрака на свет, такой манящий и такой многообещающий…
Девочка отвернулась и, присев на корточки, обхватила себя за плечи руками. Слёз не было, но внутри как будто скребли наждачкой. Тихо фыркнув, ребёнок сорвался с места, растворившись в сумерках.
__________________________________________________________________
Послесловие
"Пойдём со мной"
Спустя несколько дней волк и тигрёнок встретятся, мучимые каждый своей болью. И оба найдут то, что искали, заметив отражения слёз, давно забытых и так тщательно скрываемых, в глазах друг друга.
Дом Хико больше не будет пустым и неприветливым. Каждый раз, возвращаясь, он будет знать, что его, как раньше, ждут девичья фигура на пороге, вкусная еда и мягкая постель. Свет и уют вернуться в жизнь бродячего пса Кири, вместе со смыслом существования. Вместо запаха сырости и пыли, в комнатах поселиться аромат цветов горькой мяты.
Стеклянная стена, отгораживающая бродяжку от тепла человеческих сердец, исчезнет. Сумрак леса, ворох воспоминаний в кошмарах, холод скитаний вдоль закрытых дверей – всё это останется там, за порогом дома Хико. Джонин подарит ей самое важное, о чём одинокий тигрёнок мог только мечтать – место в этом мире и имя – Юки Неко. С его помощью, девочка поймёт, что такое гордость, честь и сила, научиться смеяться и найдёт свою цель в жизни. Юки обретёт свою семью в человеке, давно забывшем, что это такое. Но он вспомнит – хотя бы ради неё.